Еврейство Нового Завета

Изумление рабби Исаака Лихтенштейна было безграничным: один из учителей его раввинс­кой школы читал книгу на немецком языке! — Что это? — строго спросил рабби, протягивая руку к незнакомой книге. — Покажите! Бегло перелистав несколько страниц, Исаак остано­вил свой взгляд на имени «Иисус Христос». Сомнений не оставалось: перед ним был Но­вый Завет. Резко отчитав учителя за крамоль­ное чтение, разгневанный реббе зашвырнул ненавистную книгу в дальний угол комнаты. Там, среди множества других томов, пылящих­ся на полке, она пролежала без малого трид­цать лет.

И, возможно, пролежала бы еще столько же, если бы мощная волна антисемитизма не про­катилась по всей Венгрии — родине старого рабби. Исаака Лихтенштейна ничуть не удив­ляло, что погромы организовывались людьми, именующими себя христианами и чинились под знаменем Христа. Удивление и изумление вызывало то, что из среды тех же христиан доносились мужественные голоса людей, во имя Иисуса обличавших изуверов-погромщи­ков и защищавших евреев. Среди них были и такие выдающиеся личности, как знаток Биб­лии профессор Лейпцигского университета Франц Делиц. Читая статьи и воззвания христианских авторов, рабби Лихтенштейн про­являл все больший интерес к их вере в миссию Иисуса как в проповедь любви и вечной жизни, даруемой всем людям.

Это и заставило его вновь взять в руки не­большую по размерам книгу, заброшенную некогда в пыльный угол — Новый Завет. Для почтенного раввина это была абсолютно чуж­дая книга, не вызывающая иных чувств, кроме ненависти, Рабби Лихтенштейн всегда рас­сматривал ее лишь как источник зла, нацелен­ный против его многострадального народа. Но было ли это действительно так? Желая разве­ять закравшиеся сомнения, реббе Исаак отк­рыл первую страницу и начал читать.

Позднее в своем трактате «Два письма, или То, чего я действительно желаю», повествуя об извлеченном из Нового Завета опыте, он напи­шет:

«Я представлял себе Новый Завет мутным источником гордыни, высокомерного самолюбия и ненависти — наихудшей возможностью осквернить себя. Однако, от­крыв эту книгу, я ощутил вдруг неизъяснимое желание читать ее дальше, страницу за страницей. Истинная радость сияющим нимбом осветила мою душу. Про­бравшись сквозь тернии, я собрал розы; нашел жемчуг среди гальки; любовь— вместо ненависти; прощение — вместо мстительности; свободу — вместо рабства; кро­тость—вместо гордыни; примирение — вместо вражды; вместо смерти — жизнь, спасение, воскресение, сокро­вища на небесах».

Запретная книга

История, произошедшая с рабби Лихтен­штейном, правдива от начала до конца. Она отражает в себе две стороны опыта еврейско­го народа, приобретенного им со времен напи­сания Нового Завета. Для большинства евреев Новый Завет уже много столетий является запретной и даже враждебной книгой, напоми­нающей о бесконечных преследованиях, чини­мых под знаменем христианства. Неудиви­тельно поэтому, что Новый Завет неотделим в сознании евреев от проявлений антисемитиз­ма; многие из них полагают, что его изучение и даже просто чтение абсолютно неприемлемо для человека, придерживающегося еврейско­го образа жизни, ориентирующегося на еврей­ские духовные ценности.

Мы же убеждены в обратном: общность ев­рейской духовной культуры как неотъемлемой части Нового Завета и самого духа этой книги имеют право быть выдвинуты в качестве не­пременного условия для предварительного знакомства с ней. Опыт еврейского народа во всем его многообразии является живительным источником этой книги. Но несмотря на это, большинство евреев сегодня по-прежнему не испытывает потребности в изучении Нового Завета.

Мессианство как еврейское понятие

В то же время и сегодня находятся люди — и число их неуклонно растет — которые подобно реббе Исааку Лихтенштейну осознали необхо­димость серьезного исследования Нового За­вета. Они приняли эту великую книгу в свой духовный мир. Внимательно изучая Новый Завет, мы постепенно осознаем: эта книга является вовсе не тем, чем поначалу нам пред­ставлялось.

Прежде всего обнаруживается, что стиль Нового Завета и культурная среда, в кото­рой он создавался, являются чисто еврей­скими. А события, описываемые уже в его начальных главах происходят в земле Изра­ильской, именовавшейся тогда, во времена второго Храма, Палестиной. Эта земля являет­ся центром всех новозаветных событий, в боль­шинстве своем происходивших в еврейских общинах диаспоры. Все авторы Нового Заве­та, за исключением, может быть, Луки, были евреями. Также как евреями были апостолы и последователи Иисуса.

Исполнение еврейских упований

Одна из важнейших тем Нового Завета за­ключается в исключительности еврейского народа и исполнении его мессианских упова­ний. А упования эти всегда были свойственны израильтянам. В первых главах Евангелия от Матфея его автор говорит о мудрецах с восто­ка, неевреях-язычниках, убежденных в том, что истинное освобождение может даровать лишь Тот, Кто будет провозглашен «еврейским Ца­рем». Там же, где речь заходит о пришествии Мессии, мы видим, что готовыми воспринять эту благую весть оказались прежде других евреи и язычники, находившиеся под духовным влиянием иудаизма. Поэтому вовсе не случайно, что именно синагоги в общинах диас­поры становились местом первых проповедей о скором пришествии Мессии.

Весь Новый Завет, каждая его страница, содержащая ссылки на прообразы из Ветхого Завета или просто упоминающая о нем, есть бесценное духовное и литературное сокрови­ще, освященное божественным авторитетом еврейских Священных Писаний. Когда Иисус или апостолы Нового Завета проповедуют пе­ред народом, они словно моделируют своими голосами интонации Святого Письма: «Как на­писано…», «Так говорит Господь…». Вновь и вновь прибегая к Священным Писаниям евре­ев, Иисус считает его абсолютным критерием истины; отсюда не случаен Его призыв к рели­гиозным авторитетам евреев: «Исследуйте Писания…, они свидетельствуют о Мне». (Ин. 5:39). Так же и Петр обращается к своим соплеменникам со словами: «И все пророки от Самуила и после него, сколько их ни говори­ли… предвозвестили дни сии». (Деян. 3:24). Автор первых глав Нового Завета апеллирует к Пятикнижию Моисееву и Книгам пророков, предвозвещавших пришествие Мессии во ис­полнение упований евреев.

Когда исследователи анализируют содержа­ние текстов Нового Завета или когда они зани­маются исследованием еврейских Священных Писаний — они делают одно и то же дело. Действительно, общение главных действую­щих лиц Нового Завета с ангелами является не чем иным, как напоминанием о временах Авра­ама, Исаака, Иакова, Моисея, Иисуса Навина, других духовных вождей еврейского народа. Божественная сущность Иисуса, Его проис­хождение воскрешают в памяти историю ро­ждения патриарха Исаака. Чудеса, которые явил Господь, дабы отождествить Иисуса в сознании маловерных с обещанным Им Мес­сией, возвращают нас к тем дням, когда Иего­ва являл Себя патриархам, Моисею, пророкам и царям Израилевым. Все эти Божественные откровения отнюдь не выглядят причудами деспотичного и прихотливого властителя, гос­подствовавшего в языческой мифологии. Они становились воплощением духовной связи, посредством которой Господь наставлял на­род Свой на путях истины. И в Новом Завете, как и во всех еврейских Священных Писаниях, повествуется о служении пророков, водимых Духом Божьим, вдохновляющих людей и уча­щих их праведности. Все это еще и еще раз убеждает: весь Новый Завет — от первой до последней строки — не является чуждым для духовной жизни и духовного наследия Израи­ля.

Великие темы Нового Завета — те же, что и великие темы всех еврейских Священных Писаний: поклонение Богу истинному, пра­ведность и милосердие, неизбежность чело­веческого отчуждения от Бога и охлаждения к Нему как следствие собственной гордыни и непослушания; любовь Божья, Его прощение и милосердие, изливающееся на каждого чело­века. Это также и великие темы веры, жертвен­ности, искупления, надежды, любви, мира, ра­дости, торжества Царства Божьего, Его воз­мездие за грех и награда за праведность. Каждому дана возможность прочесть Священ­ные Писания Ветхого и Нового Заветов и бес­пристрастно сравнить их. Между ними вы не найдете различий ни по духу написания, ни по форме изложения. Различны лишь перспекти­вы, открывающиеся в этих двух частях одной Книги: если в Ветхом Завете особое значение придается обетованиям Божьим и пророчествам о грядущем Мессии, то Новый Завет ак­центирует наше внимание на их исполнении.

Страдающий Мессия

Если рассматривать Новый Завет с точки зрения, вынесенной в название этой главы, можно обнаружить в нем темы, не являющиеся еврейскими. Многие утверждают, что сама идея страданий, смерти и воскресения Мес­сии, весьма далека от еврейских верований, что она якобы позаимствована у язычников — египтян и греков. Иные полагают, что эта идея зародилась в мессианских общинах и пред­ставляет собой языческий феномен, который следует рассматривать вне еврейских пред­ставлений о Боге.

Древние раввины отвергали утверждения о том, что Мессия родится для страданий и смерти. По их мнению в Танахе (Еврейские Писания) содержатся указания о том, что Он утвердится на престоле как победоносный и венценосный Царь. Исследуя эту идею, они пришли к выводу, что народу израильскому должны явиться два Мессии — Бен Иосиф, которому должно пострадать и умереть, и Бен Давид, которому суждено торжествовать и цар­ствовать. В Талмуде (сукка 52, А и Б) содержит­ся предположение, что подобное умозаключе­ние является своеобразной трактовкой места из книги Пророка Захарии (12:10).

Молитвенное служение Мусаф, приурочен­ное к Судному Дню, содержит древнюю мольбу к Мошиах Цидкену (Господь наша правед­ность), к Тому, Кто «пострадал за наши прегре­шения».

Стало быть, мысль о страданиях и смерти Мессии вовсе не является чуждой для ве­рующих евреев.

Факт воскресения Мессии, засвидетельство­ванный в Новом Завете, вполне может быть воспринят, как нечто из ряда вон выходящее, а между тем Священное Писание содержит строки, предсказывающие воскресение Мес­сии. Так, в Псалмах (15:10) мы находим утвер­ждение, что Господь не оставит души Его в аде и не даст Святому Своему увидеть тление. Устами пророка Исайи (53:10,12) Бог возвеща­ет, что Мессия, понесший на Себе грехи мно­гих, и сделавшийся ходатаем за преступников, будучи принесен в жертву умилостивления, узрит потомство долговечное.

Эти фрагменты из Писаний явственно указы­вают на Божественную сущность Мессии. А в книге пророка Исайи (9:6) грядущий Царь на­зывается такими благословенными именами: Чудный, Советник, Бог крепкий, Отец вечнос­ти, Князь мира. Иеремия (23:6) в свою очередь дает нам основание утверждать, что еще со времен царя Давида евреи обращались к Богу, называя Его «Господь — оправдание наше». В книге пророка Михея (5:2) мы находим указа­ние на место рождения грядущего Мессии. Пророк говорит о Его пришествии из вечности. В книге пророка Даниила (7:13-14) Мессия изображен нисходящим с облаков от Бога и принимающим вечную власть и владычество над всеми народами. Раввины, являющиеся толкователями мистических учений, подобных тем, что содержатся в книге Зохар, комменти­руют это и иные подобные места, размышляя над тем, имеет ли Мессия Божественную сущ­ность.

Иисус собственными устами провозгласил, что «…спасение от Иудеев» (Ин. 4:22). Но Он добавлял, что и прочим овцам, следующим за стадом, хотя и не принадлежащим к еврейской пастве, также дано быть причисленными к стадам Мессии (Ин. 10:16). Эти слова вовсе не вызывают протеста, если рассматривать их в контексте еврейских упований. Господь уста­ми Своего пророка (Ис. 49:6) провозгласил, что Мессия станет светом для язычников и спасение от Него будет простираться до кон­цов земли. Тот же пророк Исайя (60:1 -3) гово­рит, что язычники придут к свету, исходящему от Израиля чрез Мессию.

Все это убеждает нас, что Новый Завет вовсе не является творением язычников-неевреев. Напротив, он завершает ряд книг древних еврейских пророков, предвозве­щавших, что Господь будет приводить языч­ников к благословению Израиля через Мессию.

Следуя этими путями, мы, евреи, осознав­шие потребность в исследовании Нового За­вета, несомненно придем к открытию, что ха­рактер писаний этой великой Книги является воплощением фундаментальных черт нашего национального еврейского характера. Однако нас ждет еще одно, не менее важное открытие. Строки, способные вызвать анти­еврейские настроения, антисеми­тизм, при более глубоком и внима­тельном прочтении не обнаруживают ни малейших признаков ан­тисемитизма.

Семейный спор

Существует два полярных взгляда на месси­анское предназначение Иисуса. Их носителя­ми являются те евреи, которые принимают Его как Мессию, с одной стороны, и те, кто не желает делать этого — с другой. Фактически этот спор можно считать чисто семейным, поскольку участники многовековой дискуссии являются представителями одного народа, одной нации. Внимательный исследователь Нового Завета, в особенности Евангелия от Иоанна, не может не отметить, что употребля­ющееся там понятие «Иудеи» используется при определении лидеров религиозных группиро­вок, оппонировавших учению Иисуса. В тех главах, где конфликт между Иисусом и еврей­скими книжниками и фарисеями достигает особого накала, этим определением («Иудеи») характеризуются именно противники Иисуса. Знакомясь с Новым Заветом, мы узнаем, что любовь к Иисусу простолюдинов зачастую вы­нуждала его врагов строить свои планы и действовать втайне. Это лишний раз свидетельствует о том, что еврейские религиозные лидеры, те, кого Новый Завет называет «Иудеями», не пользовались особым расположени­ем у простого народа.

Несомненно, что нравственные и моральные принципы, проповедуемые Иисусом и Его пос­ледователями, отнюдь не являлись призывами к насилию. Они лишь содержали пророческие предостережения, что естественным образом сближает их с речами пророка Исайи, назы­вавшего народ Израиля «племенем злодеев, сынами погибельными» (Ис. 1:4). И хотя анти­семиты, именовавшие себя христианами, не­редко обращались к обличительным речам библейских пророков для оправдания пре­следования евреев, их действия всегда всту­пали в кричащее противоречие с учением Иису­са и проповедями Святых Апостолов.

Иисус оплакивал Иерусалим и сокрушался о его разрушении римлянами, пророчески пред­сказанном Им (Матф. 23:37-39). Он поучал Своих последователей любить тех, кем они будут гонимы и молиться за тех, кто будет предавать их мучениям (Матф. 5:43-46). К Посланиям Апостола Павла часто прибегают те, кто в Новом Завете ищет источники антисе­митизма. Однако не кто иной как Павел обращается к уверовавшим язычникам в Риме со словами: «В отношении к благовестию, они [евреи] враги ради вас; а в отношении к избра­нию, возлюбленные Божий ради отцов» (Рим. 11:28). Признавшие в Иисусе Мессию отнюдь не страдали ни бахвальством, ни высокомери­ем по отношению к своим единокровным брать­ям из среды еврейского народа. Но так же чужда им была и присущая иудеям кичливость относительно своего особого мессианского предназначения. Последовавшие за Иисусом всегда и во всем демонстрировали фарисей­ствующим евреям образцы милосердия и бла­гожелательности (Рим. 11:11-12, 17, 30-31). Иисус учил, что лишь милосердных ожидает спасение, лишь прощающие могут рассчиты­вать на прощение и лишь любовь является тем решительным признаком, по которому будут узнаваемы Его истинные последователи.

Это — истина?

Хочется верить, что все вышесказанное убедило вас: в Новом Завете нет ничего, что может быть названо нееврейским по духу или антисемитским по сути. И то и другое противоречило бы самой основе и содержанию еврейских упований, предсказани­ям пророков. Поэтому если кто-то с готов­ностью воспринимает откровения Моисея и других пророков во всей их полноте, тот не найдет ничего противоречащего им и в Новом Завете. Однако главная ценность этой Книги, как мы могли в этом убедиться, все же не в ее еврействе, а в ее вере. Не существует вопро­са: «Еврейское ли это?». Мы убеждены, что непредвзятое исследование может лишь под­твердить еврейскую сущность Нового Завета. Вопрос вопросов формулируется иначе: «Истина ли это?» Что ж, действительно, во­прос веры всегда был единственно существен­ным для всех нас. Точно так же, как и ответ на него — вне зависимости от того, еврей вы или нет.