Голда и дым её сигарет

Сигареты и дым — это метафоры, но метафоры чего?

Прочитав недавно вышедшую биографию Голды Меир, написанную Деборой Липштадт (в настоящее время специальный посланник США по вопросам мониторинга и борьбы с антисемитизмом), я решил посмотреть вдогонку ещё более новый фильм с незатейливым названием «Голда». Судя по рецензиям, фильм, конечно, звёзд с неба не собрал, несмотря на великолепную Хелен Миррен в главной роли. «Голда» — вовсе не биографический фильм; он сосредоточен на событиях знаменитой (точнее, печально известной) войны Судного дня 1973 года. Какими бы ни были её недостатки в глазах критиков, картина, снятая в сероватых тонах, чередующихся с реальными черно-белыми кадрами документальной съёмки, как минимум держит зрителя в постоянном напряжении.

Что было отдельно отмечено критиками, так это сигареты. Они стали отдельными звёздами фильма. Практически в каждой сцене присутствует несметное количество окурков. Нескончаемое множество зажигалок и постоянные сцены, где Голда или другие герои закуривают, нередко крупным планом. Отовсюду валит сигаретный дым. Если бы не неумолимая серьёзность фильма, это было бы почти комично. Но ничего комического в нём нет и приблизительно.

Сигареты стали отдельными звёздами фильма.

Совершенно очевидно, что и сигареты, и дым — метафоры. Метафоры стресса, метафоры упорной решимости и настойчивости, метафоры самой войны. В какой-то момент сигаретный дым Голды сливается с дымом от взрывов на поле боя.

Уже выходя из кинотеатра, я вдруг резко вспомнил другой дым — дым, поднимавшийся из крематориев, в которых погибли миллионы евреев, что отчасти привело к созданию современного Государства Израиль. И в наше время дым продолжает подниматься каждый раз, когда Израиль подвергается атакам.

Так как же всё это связать воедино: реальную Голду с этими бесконечными сигаретами? В книге Липштадт мне не удалось найти ни одного упоминания о них. Зато в фильме, в любой удобный и не удобный момент, их напихано до нельзя.

В еврейской традиции у дыма есть и более позитивная ассоциация. Все знают об исходе из Египта. Но далеко все помнят, что, когда наш народ странствовал по пустыне — ни много ни мало 40 лет — согласно Торе, Бог вёл еврейский народ днём, приняв вид столба дыма, а ночью — в виде столба огня (Исход 13:21-22). Конечно, там сказано, что это был облачный столб, но, глядя на то, как в «Голде» дым клубится в воздухе и скрывает из виду предметы, вполне допустимо предположить, что это мог быть и столб дыма.

С этой точки зрения, клубы дыма в фильме можно трактовать как более позитивную метафору. Хотя я сомневаюсь, что авторы фильма сознательно вкладывали в них именно это значение, еврейская традиция побуждает нас отыскивать множественные смыслы в любом тексте — так почему бы и здесь не сделать то же самое?

Что, если мы посмотрим на дым в фильме не как на вездесущий хаос, угрозу и смерть, а как на вездесущность Бога даже в самых ужасающих ситуациях? Мы пережили войну Судного дня так же, как мы пережили Холокост (даже при том, что погибла 1/3 нашего народа, мы всё-таки выжили). И, даст Бог, мы переживём и нынешний кризис, и поднявшуюся с ним волну антисемитизма — и даже будем процветать.

Даже среди ужасов на поле боя Бог с нами.

Пророк Иеремия даёт нам отправную точку именно для такого прочтения этой метафоры:

«Так говорит Господь, Который дал солнце для освещения днем, уставы луне и звездам для освещения ночью, Который возмущает море, так что волны его ревут; Господь Саваоф — имя Ему: «Если сии уставы перестанут действовать предо Мною, —говорит Господь, — то и племя Израилево перестанет быть народом предо Мною навсегда»» (Иеремия 31:35-36).

Всё зависит от нашего восприятия: мы можем рассматривать дым в «Голде» как нечто крайне гнетущее. Или мы можем верить, что даже среди ужасов на поле битвы — ужасов, изменивших настоящую Голду, которая уже никогда не была прежней после пережитого, — Бог рядом с нами, как облако спасительного дыма, которое каким-то образом окутывает и заслоняет еврейский народ даже в разгар худших катастроф и трагедий.

Еврейскому народу не было легко ни во времена Иеремии, ни в предшествующие столетия. Однако у пророка хватило хуцпы подчеркнуть неизменность существования еврейского народа: то, что мы называем «ле-дор ва-дор» («из поколения в поколение»). Если в дыме «Голды» и есть послание, пусть оно будет именно таким.