Где Иисус, когда у человека кризис?

Потолок не упал, стены тоже остались на прежнем месте. Насколько я мог судить, никакое особое облегчение не объяло мою душу. И с сердца не упал тяжелый камень. Лежа на тахте, я не почувствовал и не увидел никаких особых перемен.

Однако чудо все-таки произошло. Мне были прощены мои грехи, и я примирился с Богом. Вскоре мои новые отношения с Богом проникнут в мое сознание в виде уверенности в том, что Бог всегда рядом, а мое место в вечности у Него гарантировано.

Был март 1977 г., когда я, наконец, принял это решение, которое откладывал четыре месяца. Именно столько времени прошло с тех пор, как я пришел к выводу, что Библия действительно является особым посланием Бога к человечеству. Я также пришел к выводу, что если в моей еврейской Библии все написанное является правдой, то Йешуа должен был быть тем Мессией, Который обещан нам в Законе, Писаниях и пророках. К таким выводам я пришел в декабре, но должно было пройти еще четыре месяца, чтобы эта истина дошла до меня. Одного понимания недостаточно. Мне нужно было сделать шаг веры, т.е. действовать на основании этой истины.

Итак, в марте у себя дома я произнес простую молитву, решив открыто следовать Йешуа. Почти через год, в июне 1978 г. у меня обнаружили хроническую болезнь под названием болезнь Крона. Еще ее называют местным энтеритом или терминальным илеитом (он поражает конечную часть подвздошной кишки). Я всю свою жизнь постоянно чем-то болел, поэтому объявление этого диагноза я воспринял просто как новое обстоятельство, к которому мне также придется привыкнуть. Я не думал, что из-за него мне придется менять всю свою жизнь. Я считал, что мне просто надо будет в будущем придерживаться строгой диеты, и все.

Я не знал, что боль станет моим постоянным спутником. Плюс разочарование из-за несбывшихся планов. Через восемь лет и одиннадцать госпитализаций мы с женой решили, что пора что-то менять. Врачи не очень хотели оперировать меня, потому что, по их словам, одна операция будет следовать за другой, и лучше вообще избегать хирургического вмешательства, а пытаться контролировать ситуацию с помощью медикаментов. Сценарий был не из лучших, но врачи не учли одного важного обстоятельства: уверенности в помощи Божьей и гарантии Его постоянного присутствия. Мы с женой молились, чтобы хоть что-то нарушило прогрессирование моей болезни, – и Бог сотворил еще одно чудо.

Неожиданно у меня появились осложнения, которые превратили мое состояние из хронического в смертельное. Единственным выходом стала операция. Мне сделали резекцию, и врачи постарались удалить всю пораженную часть кишечного тракта и соединить два здоровых конца. Доктор предупредил меня, чтобы я не слишком надеялся на операцию, потому что от болезни она не избавит – только улучшит мое теперешнее состояние. Болезнь Крона неизлечима, напомнил он мне. Поэтому она и называется «хронической».

Несмотря на угрюмые прогнозы, я чувствовал, что Бог сделал через эту операцию больше, чем того ожидали хирурги. Поэтому после операции я с радостью, но без удивления, услышал, что анализы показали полное отсутствие болезни в моем теле. Видимо, сказал доктор, поражение на самом деле было гораздо более локализировано, чем они себе представляли. Они смогли удалить всю пораженную часть кишки. Кто-то может подумать, что мне повезло. Я же считаю, что это был ответ на молитву. По крайней мере, врачи такого не ожидали… т.е. это чудо.

Перед самым выходом из больницы я общался с пациентом из соседней палаты. Его тоже выписывали домой, но наши ситуации были совершенно разными. Мне сделали операцию по поводу Болезни Крона, а ему удаляли раковую опухоль. Меня выписывали выздоравливающим, а его – умирающим. Я верил в Йешуа, а он верил только в себя. Я хотел дать ему что-нибудь перед тем, как наши пути разойдутся. Медсестра, которая обслуживала и мою, и его палаты, сказала мне, что несмотря на разные точки зрения, мой сосед с удовольствием пообщался бы со мной перед выпиской. Я зашел к нему, и мы углубились в приятную беседу.

— Верите ли Вы в чудеса? – спросил он меня после нескольких минут разговора.
— Да, – ответил я, — верю.
— Да, чудеса – это здорово, — сказал он.
— Ну, да, нормально, — ответил я.

Он очень удивился: «Нормально? И все?»
— Понимаете, чудеса порождают одну проблему, — сказал я.
— Какие же проблемы могут возникать с чудесами? — изумился он.
— Проблема не в самом чуде, — начал объяснять я. — Проблема в том, какого чуда мы все хотим. Обычно мы просим Бога о каких-то незначительных чудесах, которые Он может дать, а может и не дать. Но мы не обращаем внимания на самое большое чудо, которое Он всегда готов совершить для нас.
— Какое же? — захотел он сразу узнать.

Я спросил, могу ли я ему показать отрывок из Библии, который хорошо проиллюстрирует мои слова. Он пожал плечами, давая понять, что не против. Я открыл Евангелие от Марка, вторую главу, стихи 1–12. Здесь говорилось о событии, имевшем непосредственное отношение к нашей ситуации. Четверо друзей приносят парализованного человека на носилках к Йешуа. Вернее, принести не удалось: они спустили его через отверстие, сделанное в крыше. Толпа замерла в ожидании того, что сделает Йешуа. Они надеялись, что Он исцелит бедного больного, — но это было меньше, чем то, что хотел сделать для него Бог. В тот день Мессия поразил одних, разозлил других и, по крайней мере, одному человеку дал радости больше, чем он когда-либо испытывал.

Парализованный человек хотел чуда, исцеления. А что он получил? Еще большее чудо – прощение. «Чадо, — сказал ему Иисус, — прощаются тебе грехи твои».

Некоторые из религиозных лидеров, стоявших вокруг, разозлились. Они знали, что по Писанию все мы грешны и заслуживаем Божьего суда, и что каждый из нас может получить прощение грехов, если раскается. Но такое прощение мог дать только Сам Бог.

Так за кого же Себя выдавал этот плотник из Назарета? За Бога?! Вообще-то, да. Неужели Йешуа считал, что может прощать грехи и давать людям дар вечной жизни и личных взаимоотношений с Богом? Да! Именно поэтому, когда Иисус увидел их веру, Он сказал: «Чадо, прощаются тебе грехи твои». Религиозные лидеры посчитали это заявление богохульством. И если бы у Иисуса действительно не было власти прощать грехи, они были бы правы.

Но в доказательство того, что Он только что совершил большее чудо, не видимое никому, Иисус решил показать и меньшее чудо, которое уже будет видно всем. «Встань, возьми постель твою и иди в дом твой», — сказал Он больному. И когда этот человек встал и пошел, все осознали, что Йешуа действительно был Тем, за Кого Себя выдавал, и что у Него была власть прощать грехи. Сила Божья не проявилась бы через богохульника.

— Одно чудо Бог хочет сделать в жизни каждого из нас, — сказал я своему новому знакомому. — Он хочет простить наши грехи и дать нам возможность общаться с Ним вечно. Такое чудо Он готов совершать всегда.

Мой знакомый вытер пот рукой и опустил голову на подушку. Он устал, и ему было трудно сконцентрироваться на чем-то одном. Очень вежливо он дал понять, что вообще-то чудеса как таковые его не сильно интересуют. Мы пожали друг другу руки, попрощались, и я ушел. Больше я его не встречал.

Прошел месяц, и я полностью выздоровел. После многих лет лечения было так приятно ничем не болеть. Я был рад освободиться от бремени и неудобств своего заболевания. Я радовался, что могу выкинуть лекарства. Помню, как однажды ночью проснулся от мысли, что у меня ничего не болит! Помню день, когда я впервые смог съесть кусок дыни.

Прошло три года, и я снова оказался в той же больнице. Но уже не как пациент. Знакомая попросила меня посетить ее дочь Лесли. Она была очень молода, и она умирала. Врачи разрезали ее только для того, чтобы убедиться, что они ей уже ничем не смогут помочь.

Я постучал в дверь и вошел. Лесли полулежала на подушках и читала финансовую страницу газеты «Лос-Анжелес Таймс». Я представился и сказал, что я знакомый ее матери и служитель «Евреев за Иисуса». Она понимающе улыбнулась и пару минут мы болтали о каких-то пустяках.

Потом я спросил: «Как я могу молиться за тебя?»

Неожиданно она разрыдалась. Слезы падали прямо на газету, которую она читала, отчего слова и цифры расплывались.

— Иисус может меня вылечить? – спросила она.

Не сомневаясь, я ответил: «Конечно, если захочет. Но у Него есть план получше».

— А что может быть лучше? — заинтересовалась она.
— Мы с тобой не знаем друг друга. Но можно я буду говорить с тобой откровенно?

Она вымученно улыбнулась. «Я сижу перед Вами в больничной рубашке, а Вы сидите на моей кровати; кроме того, я умираю. Разве можно говорить еще более откровенно?» Она вытерла глаза и села поровнее, как внимательная школьница. «Что Вы хотели мне сказать?».

Я рассказал ей о Йешуа. Рассказал, что Он умер в наказание за ее грехи и воскрес из мертвых. Объяснил, что если она этому поверит и попросит у Него прощения, ей не придется самой нести заслуженное наказание. «Ну как, откровенно?» — спросил я.

— Да, довольно откровенно, — согласилась она. — А что еще?

Я сказал, что Бог хочет помочь ей прямо сейчас. Он не хочет, чтобы она чувствовала себя одинокой.

— Так Он вылечит меня? — снова спросила она.
— Я не знаю. Если вылечит и если ты проживешь еще девяносто лет, у тебя будет все это время, чтобы наслаждаться близким общением с Ним независимо от трудностей и радостей жизни. Но если ты умрешь через месяц, то, честно говоря, я буду немного тебе завидовать.

Брови ее взлетели в немом вопросе. «Дело в том, что тогда ты увидишь Его раньше, чем я», — объяснил я. Теперь настала моя очередь улыбнуться: «Да, и это тоже очень откровенно». Мы оба помолчали какое-то время. Но тишина не тяготила.

— Ты бы хотела помолиться вместе со мной? — спросил я.
— Да, можно, — ответила она.

Я произносил слова молитвы покаяния, а она вторила мне слово в слово, и это было чудо.

Через месяц она умерла.

Наверное, кто-то из вас скажет: «Конечно, тебе было легко говорить. Тебе вообще легко говорить о том, что самое важное чудо в жизни человека – это чудо Божьего спасения, ведь ты сам уже здоров. Посмотрим, как бы ты заговорил, если бы так и остался больным».

Да, я так говорил.

И – да, я так говорю до сих пор.

В марте 1996 г., спустя почти десять лет после моей операции, я снова оказался в больнице – на этот раз снова как пациент. Врачи сказали, что операция сейчас не нужна. Они сказали, что будут лечить мой рецидив стероидами. Боль снова вернулась. Снова мне приходится регулярно принимать лекарства и уживаться с обострениями болезни. На данный момент я надеюсь, что больше не придется ложиться в больницу, но будущее покажет. А пока – мне опять нельзя кушать дыни. Что же произошло? Может быть, Бог передумал? Или Он пошутил? Или, может, Его чудо выдохлось за эти десять лет? Нет, я верю, что то чудо было таким же полным, как и чудо, совершенное Иисусом для парализованного человека в Евангелии от Марка. Иногда я думаю о том человеке. Еще я вспоминаю слепого, который обрел зрение от Господа (Евангелие от Иоанна, глава 9). Я вспоминаю Лазаря, который умер и которого Иисус воскресил из мертвых (Евангелие от Иоанна, глава 11). Мне бы очень хотелось поговорить с ними, когда мы встретимся в Царстве Божьем. Чувствовал ли бывший парализованный разочарование, когда с возрастом его ноги снова стали отказывать? Чувствовал ли какую-то обиду слепой, когда с годами его зрение снова притупилось? И о чем думал Лазарь, когда, в конце концов, снова умирал по причине старости? Мне интересно, огорчались ли они из-за ограниченного времени действия физических чудес, испытанных ими, или же испытывали постоянную благодарность за то единственное чудо, которое никакая старость не могла у них отнять: за прощение грехов и дар вечной жизни.

Хотя я и так знаю ответ. Я уверен, что ни бывший парализованный, ни бывший слепой, ни Лазарь сейчас не имеют никаких огорчений. И я не думаю, что Лесли осталась разочарованной. Как нет разочарований и у меня.

А дыню я смогу поесть и на небе.