Короткая соломинка

Вайсехвус – не то место, где можно было найти театр. И хотя где-то в мире театры и существовали, весьма сомнительно, что большинство жителей Вайсехвуса о них когда-либо слышали. Однако они знали о такой вещи, как театральная постановка. Ну, по крайней мере, одна постановка разыгрывалась там каждый год. И хоть её едва ли можно было назвать изысканным зрелищем, но готовились к ней тщательно, и ждали всегда с нетерпением.

За несколько недель до Пурима раввин выбирал нескольких человек, которым раздавал роли в Пуримшпиле, и, даже не имея особо ни костюмов, ни реквизита, играли они вполне достойно.

Вайсехвус не был богат на праздничные мероприятия, а потому народ ждал Пурима с особенным трепетом. Это был праздник, наполненный радостным шумом и смехом, время, когда люди могли проявлять свои таланты, дурачиться и наслаждаться жизнью во всей полноте.

Однако несколько дней, предшествующих раздаче ролей… ну, скажем так, это был очень нелёгкий период как для самого раввина и его семьи, так и для исполненных надежды матерей, которые выдвигали кандидатуры своих дочерей на столь желанную роль Эстер.

– Моя Малка – ну она же вылитая царица Эстер! – уверяла жена кожевника раввина Вайсехвуса. – Она умная, красивая, смелая и внешне почти не похожа на еврейку. Некоторые даже говорят, что она похожа на гойку, но у неё очень и очень еврейское сердце.

– У вас прекрасная дочь, – бормотал раввин. – Очень хорошая девушка.

Расценив его слова как ободрение, мать продолжала:

– Значит, ребе, вы рассмотрите её кандидатуру, и возможно даже, моя Малка сможет сыграть роль Эстер, так ведь?

– Ну, конечно же, я должным образом обдумаю её кандидатуру, как и кандидатуры других прекрасных молодых девушек. И спасибо вам за кугель. Моя семья его очень любит!

И такие разговоры повторялись по несколько раз на дню. Почти все, у кого в семье была молодая девушка, а иногда и не очень молодая, не упускали возможности сказать раввину о том, как эта прекрасная дочь Вайсехвуса отлично подошла бы на роль персидской царицы.

Раввин хотел быть справедливым ко всем и никого не огорчить, но царица Эстер могла быть только одна. Он поделился этой дилеммой с ребецин, которая в это время убирала в кладовку множество банок с вареньем и другие деликатесы, щедро подаренные матерями кандидаток в царицы за последние несколько дней. В конце концов, разве можно было отказаться от подарка, не обидев дарителя?

– Мой дорогой муж, я понимаю твою проблему, – сказала ребецин, закончив раскладывать многочисленные подношения по полкам. –  И у меня есть решение! Почему бы – в духе Пурима – не заставить девушек тянуть жребий?

Раввин радостно улыбнулся, восхищённый мудростью своей жены.

Так и сделали. Все потенциальные Эстер собрались в доме раввина. Он вышел к ним, держа в руке соломинки – как раз столько, чтобы каждая могла вытащить по одной.

– Одна из этих соломинок короче всех остальных, – пояснил ребе. – Кто вытянет короткую, та и будет Эстер.

И шо бы вы себе думали? К всеобщему изумлению – но совершенно неудивительно – именно дочь раввина, которую по странному совпадению звали Хадассой, вытащила «ту самую» соломинку и стала царицей Эстер… в очередной раз!