Рождество Фриды Цукерман

Я родилась в Нью-Йорке. Вы могли бы это понять по моему акценту, если бы я говорила, но поскольку я пишу это на бумаге, вам просто придется поверить мне на слово. Не буду говорить сколько мне лет. Скажу только, что я росла во времена Великой Депрессии. Нашими соседями были в основном консервативные ортодоксальные евреи, а также небольшое количество иммигрантов-неевреев, открыто выражавших свою неприязнь к нам.

Поэтому вас может удивить, что в моем окружении даже еврейские дети вывешивали чулки на Рождество в надежде, что Санта наполнит их подарками. Нам и в голову не приходило, что Санта Клаус — для христиан. Если мы и верили чему-то о Санте, так это тому, что он — для всех детей.
 
Единственный раз, когда я повесила чулок, стал поводом для моей матери, чтобы объяснить мне некоторые реалии жизни. Она рассказала мне в недвусмысленных выражениях, что Санта Клаус существует только в ее кошельке — кошельке, который оставался пустым уже много дней, в том числе на Рождество. Санта Клаус — это миф, сказала она, в который не следует верить «идише мейделе» вроде меня. Я узнала, что мои чулки имеют очень ограниченное применение, а именно — находиться между ногой и обувью! Еще она объяснила мне, что подарки могут прийти к нам и многими другими путями, и за эти подарки мы должны быть благодарны Богу.
 
Моя мама была набожная женщина; мой отец, кантор, также был верующим человеком. У нас было два набора посуды, столового серебра, кухонной утвари и тому подобного для ежедневного употребления — и мы использовали отдельный набор всего этого на Пасху. Я посещала Талмуд-тору в течение нескольких лет и, в общем, имела приличное еврейское воспитание.
 
Затем мой отец умер, и маме пришлось работать. На самом деле, ей пришлось работать не только в течение недели, но и по субботам, чтобы у нас на столе был хлеб. Это тревожило ее, но она рассудила, что это было необходимостью, поэтому Бог, конечно же, простит ее. Эти рассуждения были перенесены и на некошерные школьные обеды, которые мне приходилось кушать. Но мы продолжали соблюдать праздники, как только могли.
 
Когда Гитлер и его маниакальные приспешники пытались уничтожить все еврейское, я начала спрашивать о вещах, которые я всегда воспринимала как должное. Что так отличало нас, чтобы навлечь на нас гнев человека? И почему у нас есть религиозные правила, которые так сложно соблюдать? В нашем доме, как и в большинстве еврейских домов, была мезуза на дверном косяке. Я становилась перед ней и просила Бога, если Он действительно существует, чтобы Он объяснил мне эти вещи.
 
В свое время я получила ответ на эти молитвы. По приглашению моей одноклассницы-еврейки я начала посещать библейские уроки. Стелла носила кулон, который я считала, мягко говоря, шокирующим… и провокационным. Это был крестик. Я захотела узнать, зачем еврейской девушке носить такую вещь. И она рассказала мне, что была иудейкой, но поверила в Иисуса. А затем пригласила меня изучать Библию.
 
Они изучали Евангелие от Иоанна. Я как сейчас помню, они читали с третьей главы, и я услышала упоминание имени «Моисей». Это меня озадачило. Что делает еврейское имя (ни много ни мало — имя нашего главного пророка!) в языческой книге? Мне рассказали, что Новый Завет был написан евреями (за исключением, возможно, врача Луки). Кроме того, история, рассказанная там, была о Том, о ком писали Моисей и пророки.
 
Затем чтение переместилось к тому, что я всегда считала «Еврейской Библией»: мы обратились к книге Левит. Мы рассмотрели Моисеев календарь в 23-й главе, и я сказала учительнице, что мы соблюдаем эти праздники у нас дома, хотя и по-другому. Она мягко указала на то, что Бог установил стандарты, и люди не имеют права изменять или корректировать их. Эта учительница считала, что наши праздники указывают на нечто большее, чем они сами, на того, кто сможет полностью удовлетворить Божьим требованиям. Она сказала, что даже когда Бог постановлял обряды и ритуалы, Он, очевидно, знал, что однажды наш народ будет рассеян и останется без Храма, без первосвященника и без жертвенных животных.
 
После Левит, обсуждение перешло к 53-й главе Исаии. Эти христиане считали, что Мессия, обещанный еврейскому народу, будет нашим Киппур, нашим искуплением, потому что Он возьмет на себя наказание за наши грехи.
 
Я продолжала изучать Библию и стала замечать, что зарезанный цыпленок накануне Йом Киппур — это не та жертва, которую предопределил Бог. Выглядело так, что сам факт воскрешения Иисуса показывал, какая жертва угодна Богу. Эти истины постепенно стали ясны для меня. Не могу назвать ту минуту или день, когда Иисус стал центром моей жизни. Сперва я поверила, что Иисус был обещанным Мессией Израиля, а затем, в течение месяца, поняла, что это означало для меня лично.
 
Теперь у меня была новая жизнь и новое понимание Бога, и того, что Он от меня ожидает. Вместо смятения из-за преследований и беспокойства из-за требований Бога пришло осознание того, что Бог избрал наш народ, чтобы привести в мир Мессию — и что в Нём Божьи стандарты праведности удовлетворены.
 
Тем не менее, мне трудно было сказать маме о своем решении. Она пережила столько боли: не только потеряла мужа, но и мои два брата и сестра также умерли, оставив меня единственным утешением для нее.
 
Наступило Рождество, и я вспомнила, что мама сказала год назад, когда я повесила свой чулок. «Подарки приходят к нам разными путями… мы должны быть благодарны Богу за каждый из них». Все-таки, Рождество — это время подарков! Нет, не тех, которые можно найти в универмаге; те, о которых говорила мама, были не обязательно материальными. Я попыталась объяснить маме, в чем на самом деле суть Рождества и почему я так благодарна Мессии за его подарок и за мир, который Он мне принес. Тогда это только огорчило ее. Она переживала, что единственный её оставшийся в живых ребенок стала мешумадом (предателем). И это больно. Но, спустя годы, она тоже познала Иисуса как своего Мессию.
 
Прошло уже много лет. Я стала медсестрой. Я вышла замуж. Мой муж, тоже верующий еврей, имел фамилию Цукерман, так что мне даже не пришлось менять её! Он был милым человеком, и нам было хорошо вместе, но он умер от рака. Сейчас я много занимаюсь общественной работой как волонтер, по мере сил помогая людям. Я измеряю кровяное давление, помогаю в местном комиссионном магазине и тому подобное.
 
Мне доставляет радость каждое Рождество раздавать маленькую брошюру с названием «Рождество — это еврейский праздник… по крайней мере, так должно быть». Я раздаю её тем, кого я встречаю, у кого трудные времена, и радуюсь, потому что вижу: Иисус пришел и для еврейского народа тоже. Санта Клаус, возможно, существовал только в кошельке моей матери, но Иисус, в отличие от Санты, это реальность в моей жизни.