Крутые евреи. Ханука, героизм и личность Мессии

Как бы вы это ни назвали — крутость, мужество или хуцпа — именно это качество мы, евреи, научились по-настоящему ценить, особенно в контексте Хануки.

В 175 году до н. э. надеяться наш народ мог лишь на небольшую группу «крутых евреев» Маккавеев. Так гласит история. Но вообще-то, многие евреи и не искали какой-то особой надежды, потому что греки и сирийцы не уничтожали наш народ. Антиох Эпифан, сирийский деспот, предпочитал ассимилировать евреев, а не истреблять их. Евреи меняли имена налево и направо. Иаковы стали Ясонами, Симеоны стали Симмахами. Никто их не притеснял, они наслаждались обычной светской жизнью того времени. А затем Антиох вошел в Храм и убил на алтаре свинью. Это переполнило чашу терпения Маккавеев – ярых противников ассимиляции того времени. Они разбили греко-сирийскую армию, вернули Храм и очистили его для служения Богу.

В наши дни история Маккавеев по-прежнему актуальна. Для многих они стали универсальным символом свободы еврейского народа. Для большинства современных евреев в этой истории важно не то, что Храм снова посвятили Богу, а то, что его отвоевали у греков и сирийцев. Основное, что мы помним: Маккавеи были крутыми — они встали и начали сражаться.

Кому-то словосочетание «крутые евреи» может показаться противоречивым. В конце концов, евреи известны тем, что получают непропорционально большое количество Нобелевских премий, ведут выдающуюся гуманитарную деятельность и достигают блестящих успехов в образовании, но совсем не тем, что мы обычно понимаем под крутостью.

Правда, идея яростного, сильного еврея становится все более популярной. Все эти изображения солдат ЦАХАЛа в бою, популярные футболки со слоганами типа «Эй, семит!» или «Шалом, (нецензурную лексику опустим)» и даже целый ряд недавно вышедших книг, таких как «Хуцпа» Алана Дершовица и «Крутые евреи» Рича Коэна.

Тем не менее не все евреи понимают крутость одинаково. Еврейский писатель Эндрю Фурман пишет: «На пороге нового тысячелетия… казалось бы, евреи… наконец-то смогут отказаться от идеала физической силы, языческого по своей сути. Однако похоже, что в еврейских кругах культ крутости набирает, а не теряет силу, и это не может не настораживать».

Фурман утверждает, что силу и крутость евреев не нужно превозносить только ради её самой. Другие же считают, что – учитывая всё, что пережил наш народ – мы, евреи, имеем право быть настолько жесткими и крутыми, насколько захотим.

Так как же нам относиться к крутости? Анализируя историю нашего народа и исследуя жизни наших героев, мы можем в конечном итоге пересмотреть само её определение.

ИСТОРИЯ КРУТОСТИ

Как до, так и после событий, вдохновивших праздник Хануки, еврейская история полна людей, которых по праву можно назвать крутыми. Рассмотрим первую войну против Рима в 66 году н.э., когда евреи, не в силах больше терпеть угнетение, оказали сопротивление. Главный символ той первой войны — Масада, великая крепость на горе, которую ежегодно посещают тысячи туристов. В отличие от истории с Маккавеями, эту битву мы не выиграли, но боролись до конца, как подобало крутым евреям.

Еще одна попытка состоялась в 132 году нашей эры, во время второй войны с Римом. Мы снова потерпели поражение, но эта война породила Бар Кохбу — почти мифического героя-полководца, которого рабби Акива объявил Мессией. Его прозвище Бар-Кохба означает «Сын Звезды» — отсылка к Книге Чисел 24:17,18: «… Восходит звезда от Иакова, и восстает жезл от Израиля, и разит князей Моава и сокрушает всех сынов Сифовых. Едом будет под владением, Сеир будет под владением врагов своих, а Израиль явит силу свою».

Бар Кохба, «сокрушитель», как тогда утверждали, был той самой звездой Иакова… пока его не убили. Однако слава этого генерала росла, несмотря на то, что он был лжемессией. Обычно ему прощают этот «незначительный недостаток» именно за его легендарную крутизну.

Это почитание «крутого еврея» продолжалось веками, вплоть до подъема сионистского движения и возрождения «крутого» государства Израиль из тьмы Холокоста. После 1948 года очарование первопроходцев, халуцим, а также профессионализм и храбрость израильской армии увлекли воображение евреев (особенно во время Шестидневной войны).

Писатель Томас Л. Фридман утверждает, что влияние Шестидневной войны на еврейскую психику невозможно переоценить: «Практически в мгновение ока евреи начали воспринимать себя штаркерами, крутыми парнями, и отказываться от давно преследовавшего их имиджа небишей, слабаков. Кроме того, воодушевленные героизмом Израиля, евреи получили возможность гордиться своим еврейским происхождением, а не скрывать его».

Можно поспорить, есть ли у евреев психологическая необходимость в этом ощущении силы и не слишком ли большой частью еврейского самосознания стала жёсткость и крутость.

Некоторые утверждают, что такое внимание к нашей «крутизне» в конечном итоге пагубно для еврейской души. Поскольку это желание быть крутым есть ни что иное, как всё то же старое желание, с которым наш народ давно борется, — быть похожими на всех остальных. Большинство мировых культур превозносят силу, жёсткость и несгибаемость, поэтому мы думаем, что тоже должны быть такими. Ссылаясь на пример преклонения евреев перед борцом Биллом Голдбергом, Фурман пишет: «Наша детская гордость за еврейских крутых парней начинает пугающе ликовать, когда мы узнаём, что преданные фанаты во все горло орут: «Голдберг!» и машут плакатами, указывающими, какую именно часть тела пнёт г-н Голдберг… и что, если какой-либо зритель осмелится выкрикнуть в его присутствии антисемитское оскорбление, он ринется за ним в толпу».

Яркая иллюстрация этого фанатичного восхищения абсолютной крутостью описана в книге Рича Коэна «Крутые евреи». Она рассказывает красочную историю о еврейских гангстерах Нью-Йорка: Тик-Таке Танненбауме, Эйбе «Кид Твисте» Релесе, Гурре Шапиро и двух Багси (Сигеле и Гольдштейне). Хотя Коэн в открытую не восхваляет еврейских мафиози и их действия, он все же говорит: «Уж лучше пусть будут гангстеры…», потому что «каждому нужен кто-то, кто даёт ему иллюзию силы».

ОСТАВАТЬСЯ КРУТЫМ: ОПРАВДАНИЕ

Неужели иллюзия силы стала для нас, евреев, слишком важной? После тысяч лет изгнания и угнетения, от погромов до террористов-смертников, может ли кто-нибудь винить евреев за желание быть сильными, крутыми?

Скорее, нет. Но тут есть пара потенциальных проблем. Первая — это определение того, кто крутой, а кто нет. В своей книге «Крутые евреи» Коэн противопоставляет «крутых» еврейских гангстеров тем евреям, которых он ну никак не может считать крутыми. Например, евреям из европейских гетто, не сопротивлявшихся, когда их гнали на массовые казни. Подразумевается, что евреи во время Холокоста должны были встать и бороться со своими гонителями. Подобные противопоставления служат только для того, чтобы «возложить незаслуженную вину на жертв геноцида в Европе, а не на их палачей» (Фурман, с. 4).

Вторая проблема возникает из-за того, что эта «крутизна» становится критерием героизма. Возникает соблазн боготворить таких людей, как Бар Кохба, Билл Гринберг и Багси Сигел только потому, что они были сильными.

Но разве другая сила — сила характера — ничего не стоит? Среди евреев Европы времен Второй мировой мы считаем героями тех, которые подняли восстание в Варшавском гетто, но не тех, кого вели, как овец, на бойню, или кто просто выжил в аду концлагерей. На самом деле, многие из людей последней группы были столь же сильны и телом, и характером, просто их сила не принесла им спасения. Следует ли считать людей вроде журналиста Дэниела Перла менее героическими только потому, что террористы смогли его одолеть?

ОПРЕДЕЛЕНИЕ «КРУТОСТИ»

Третья опасность состоит в том, что мы можем в конечном итоге выработать и закрепить в сознании (коллективном и индивидуальном) восприятие самих себя исключительно как крутых и сильных.

Возникают вопросы: а на самом деле круто – это как? Как определить истинную крутость?

Подумайте вот о чем: в годы своего заката Танненбаумы, Эйб Релес и все другие гангстеры были в той или иной степени людьми сломленными. В конце своей жизни что они вообще могли предъявить, кроме «крутизны»?

Если выжить — это все, чего мы как еврейский народ хотим, тогда имеет смысл вложить всю нашу надежду и самоопределение в силу или военную доблесть, и просто принять философию «кто сильнее, тот и прав». Но еврейский народ всегда преследовал гораздо бóльшие цели, чем просто выживание. Поэтому мы должны искать способы сочетать крутость с силой характера и достоинством и придерживаться этих стандартов в оценке наших героев и людей, которыми мы хотим восхищаться. В таком случае нам нужно сформулировать определение крутости, которое включало бы нечто гораздо большее, чем просто грубую силу.

Во многом мы это уже осознали. Достаточно проанализировать некоторых супергероев — Супермена, Халка и Сорвиголову — созданных еврейскими авторами. Эти супергерои достойны восхищения не только потому, что могут одним махом перепрыгивать через высокие здания, но и потому, что хотят помочь людям. Они добры. И хотя эта доброта, на первый взгляд, делает их менее неуязвимыми, мы аплодируем им — нам нужны такие герои, в которых стоит верить. Нам нужен герой, который отказывается взорвать здание, внутри которого находится его заклятый враг… только потому, что там же находится и случайная маленькая девочка.

КРУТОСТЬ: БИБЛЕЙСКОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Чтобы найти людей, достойных восхищения, не обязательно углубляться в мир фантастики. Исторические записи в Танахе полны рассказов о евреях, которые столкнулись с жесткими ситуациями и преодолели их. Но героями они стали не благодаря своей силе, а благодаря тому, что полагались на силу Бога. Их крутость заключалась в праведности и истине, заповеданной Богом.

Еврейские Писания показывают нам, что крутость крутости рознь. Царь Саул был сильным и храбрым воином, экспертом в военном деле, но сердце его отошло от Бога. В противоположность ему, маленький субтильный Давид казался каким угодно, но только не крутым. Однако в конечном итоге не он ли стал настоящим героем нашего народа и предвестником грядущего Мессии?

Как часто в Священном Писании мы видим, что Бог призывает людей, которые внутренне оказываются в разы более крутыми, чем могут показаться снаружи. Людей, которых другие меньше всего ожидают увидеть в этой роли. Поэтому совсем неудивительно, что и Мессия оказался «кем-то неожиданным».

МЕССИАНСКИЕ ОЖИДАНИЯ

Наша тяга к крутости не может не отражаться на ожиданиях в отношении Мессии. Многие хотят, чтобы Он был крутым евреем, воином, который уничтожит врагов и восстановит наш народ.

Концепция Мессии эволюционировала на протяжении многих лет — для светских евреев 1880-х годов и позже, в 1948 году, Мессией был сионизм. Ведь он олицетворял высшую надежду. Многие евреи сегодня, как и мирские евреи времен Маккавеев, уже не надеются на избавление в лице Мессии, да и не осознают потребности в таком избавлении, а многие другие верят, что они сами себе Мессия. Но даже в этом мы видим тягу к силе, поскольку надеются эти люди на свои собственные силы.

Евреи, которые все ещё ожидают настоящего, живого Мессию, опишут вам его в основном как воина, избавляющего Израиль от всех врагов.

Однако на протяжении веков еврейская традиция изображала двух грядущих Мессий. Одного принято называть Мессия Сын Давида. Он описывается крутым в том же смысле, в каком были круты Маккавеи, но в гораздо большем масштабе. Он будет невероятно велик и величествен.

Но существует и другой образ Мессии — Мессия Сын Иосифа. Он будет кротким и смиренным, в нём не будет ничего, достойного почёта в стандартном понимании. И он умрет.

Библия изображает Мессию одновременно победоносным воином и кажущейся жертвой. К примеру, в пророческой книге Захарии мы видим Мессию как царя-победителя и тут же как человека, который скромно едет на осле.

Но почему Мессия не может быть одновременно крутым и сильным, но при этом кротким и праведным — как многие еврейские герои до него?

БОЛЬШЕ, ЧЕМ КАЖЕТСЯ НА ПЕРВЫЙ ВЗГЛЯД

Иешуа (Иисус) по стандартам многих людей не был крутым парнем. Многие евреи Его времени признавали, что Он был хорошим учителем, может быть, даже целителем и пророком, но определенно не воином — Он просто не был настолько крутым, как они ожидали.

Но если вы прочтете о жизни и смерти Иисуса в Новом Завете, то увидите, что Он был чрезвычайно крутым! Иисус не сводил счеты с римлянами, не создавал непобедимых армий, но Он был крутым.

Иисус полностью осознавал, что Его казнь неизбежна, и тем не менее добровольно пошёл на самую мучительную смерть.

«С того времени Иисус начал открывать ученикам Своим, что Ему должно идти в Иерусалим, и много пострадать от старейшин и первосвященников и книжников, и быть убиту, и в третий день воскреснуть» (Матфея 16:21).

КРУТАЯ ЛЮБОВЬ

Он сделал это не для того, чтобы стать мучеником, и даже не для того, чтобы быть героем. Иисус очень ясно сказал о том, что совершится через Его смерть. Он пришёл сделать больше, чем победить смертных врагов Израиля! Он сражался с врагом, давно знакомым и еврейскому народу, и всему человечеству — с грехом.

Именно грех является изначальной причиной ненависти и угнетения, грех заставляет людей хладнокровно убивать друг друга, принуждает разумных людей с благими намерениями совершать ужасные поступки. Это чрезвычайно сильный враг, с ним сложно бороться.

В старые времена, ещё до того, как римляне разрушили Храм в 70 г. н.э., евреи знали, что грех был проблемой, а путём к прощению были искреннее раскаяние и заместительная искупительная жертва, которая понесёт наказание за наши грехи. После 70 г. н.э. раввины пытались возродить эту систему из пепла, но, за неимением Храма, решили обходиться без жертвоприношений.

Однако Иисус на тот момент уже пришёл и принёс единственную совершенную жертву за все грехи, в полном соответствии с предсказанным о Мессии:

«Он изъязвлен был за грехи наши
и мучим за беззакония наши;
наказание мира нашего было на Нем,
и ранами Его мы исцелились» (Исаия 53:5)

В новозаветной части Библии говорится, что Иисус понимал это:

«Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Матфея 20:28).

Большинство раввинов отказались верить, что Иисус был Тем, Кем себя называл. Но сотни евреев приняли слова Иисуса и стали свидетелями Его воскресения из мертвых — чего не совершал ни один даже самый крутой человек ни до, ни после Него.

НАСКОЛЬКО ВЫ КРУТЫ?

Наш мир привык реагировать на жёсткость и силу и уважать их. Многие из нас хотели бы быть более сильными людьми. Но вот что поняли первые евреи-последователи Иисуса, и к пониманию чего сегодня пришли миллионы других: нам не нужно полагаться на силу или крутость, как на источник нашего самоопределения, самоутверждения или решения проблемы греха. Истинная крутость подразумевает гораздо больше, чем банальную силу — она включает характер и истину.

Итак, мы приходим к тому, что смерть и воскресение Иисуса требуют от нас сделать трудный выбор. Еврейская традиция обычно говорит, что Иисус не для нас. Евреев, которые верят в Иисуса называют предателями, мешуммадим.

Тем не менее есть веские причины исследовать возможность веры в Иисуса. Лучшая отправная точка для таких исследований — Новый Завет. Но для этого требуется крутость, сила характера, способность сказать: «Я буду думать самостоятельно, какими бы ни были последствия, что бы ни говорила моя семья, мои друзья или общество. Я собираюсь узнать правду об Иисусе».

Готовы ли вы принять этот вызов?

---

ПРИМЕЧАНИЯ:

1. Tough Jews: A Dissent
2. Коэн, Рич. Крутые евреи: отцы, сыновья и гангстерские мечты. Simon & Schuster, 1998.
3. Фактически, большинство персонажей комиксов середины 20 века были созданы евреями. Некоторые из этих супергероев вызывают в памяти еврейские религиозные темы. Например, настоящее имя Супермена, «Кал-Эл», на иврите означает «Бог», «Эль».
4. «Сионизм — это одновременно решительный разрыв с традициями еврейской слабости и мягкости, но в то же время не такой и решительный: он отвергает кротость и мягкость в пользу жесткости, как части нормы…» — Пол Брейнес в «Крутые евреи: политические фантазии и моральная дилемма американских евреев», Harper Collins, 1990.