Акеда — мессианское пророчество?

Двадцать вторая глава Бытия — одна из самых странных историй в Писании. Большую часть главы занимает Акеда (в буквальном переводе «связывание») — повествование о том, как Авраам почти принёс в жертву Исаака. Этот отрывок читается каждый год на Рош ха-Шана и тысячелетиями порождает бесчисленное количество проповедей, размышлений, недоуменных вопросов и толкований.

В Акеде рассказывается, как Бог воззвал к Аврааму и дал ему совершенно немыслимое повеление: «Возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь, Исаака; и пойди в землю Мориа и там принеси его во всесожжение на одной из гор, о которой Я скажу тебе» (Бытие 22:2). Это звучит особенно странно, учитывая, что Библия запрещает человеческие жертвоприношения. Тем не менее Авраам берёт Исаака, поднимается на гору, связывает Исаака на жертвеннике, заносит нож, чтобы убить своего бесконечно любимого сына, и останавливается, только когда ангел Господень восклицает: «Не поднимай руки твоей на отрока и не делай над ним ничего, ибо теперь Я знаю, что боишься ты Бога и не пожалел сына твоего, единственного твоего, для Меня» (Бытие 22:12). А когда Авраам поднимает взгляд, он видит в зарослях кустарника барана (овна), который и становится жертвой вместо Исаака.

Во всём этом странном повествовании то тут то там встречаются дразнящие намёки, что, возможно, всё не совсем так, как кажется на первый взгляд. По пути Авраам говорит своим слугам: «Останьтесь вы здесь с ослом, а я и сын пойдем туда и поклонимся, и возвратимся к вам» (Бытие 22:5, выделено автором). Лгал ли им Авраам или он что-то знал? Затем, когда Исаак задаёт вопрос, почему нет агнца для всесожжения, отец говорит ему: «Бог усмотрит Себе агнца для всесожжения, сын мой» (Бытие 22:8). Опять же: это было ложью или искренней надеждой?

Наверняка большинству из наших читателей знакомо имя Марка Шагала, одного из выдающихся еврейских художников двадцатого века, чьи витражи украшают больницу Хадасса в Иерусалиме. За свою жизнь он написал множество работ на библейские сюжеты, одна из которых называется «Жертвоприношение Исаака». На картине мы видим Авраама с поднятым ножом; Исаака, привязанного к жертвеннику, изображённого в жёлтом цвете; ангела Господня, останавливающего Авраама, в синем; и овна в кустах, в зелёном. А в правом верхнем углу мы видим Иисуса, несущего крест, в коричневом цвете — и от его фигуры словно бы стекает вниз красная краска, заливающая Авраама, что наводит на мысль о крови.

Что хотел сказать этим художник? Шагал не был верующим в Иешуа. И всё же он видел связь между Иисусом и еврейским народом и, возможно, между Новым и Старым Заветами. Для Шагала Иисус был не Мессией, а преимущественно символом еврейского мученичества. И всё же «Жертвоприношение Исаака» предполагает нечто, над чем, возможно, размышлял и сам Шагал.

Бог отдал сына Своего единородного.

В новозаветном Евангелии от Иоанна знаменитый стих 3:16 гласит: «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную». Как Авраам был призван принести в жертву своего сына Исаака, своего «единородного», так и Бог принес в жертву Своего единственного сына. Как Авраам возлюбил Бога и поэтому повиновался Ему, так и Бог возлюбил мир. Сохранение жизни Исаака в конце этой истории позволило Божьим обетованиям продолжать исполняться через самого Исаака, а затем и через его сына Иакова. Ведь если бы Исаак действительно был принесён в жертву, обетования, данные Богом Аврааму в Бытие 12:3, никогда бы не исполнились. В противоположность этому, именно потому что Иешуа действительно был принесён в жертву, эти обетования теперь исполняются для всего мира. Акеда — это зеркало, в котором мы можем видеть Иешуа, и, очень даже возможно, что сама история находится в Библии именно по этой причине.

В Новом Завете в Послании Евреям 11:17-19 мы читаем, что

«Верой Авраам, когда Бог испытывал его, принес Исаака в жертву. Ему было дано обещание, и он готов был принести в жертву своего единственного сына, и это невзирая на то, что Бог сказал ему: “Через Исаака ты будешь иметь семя, которое Я тебе обещал”. Авраам считал, что Бог может даже воскрешать из мертвых, и, образно говоря, Исаак был действительно возвращен ему из мертвых» (Новый русский перевод).

Возможно ли, что вера Авраама в Божьи обетования была настолько тверда, что он верил, надеялся вопреки всему, что Исаак выживет и увидит исполнение этих обетований? Кроме того, здесь есть ещё одна связь с Иисусом: если Исаак образно говоря «воскрес из мёртвых», то Иешуа воскрес из мёртвых буквально, обеспечив исполнение Божьих обетований.