Книга Руфь: любовь вопреки социальным условностям

Книгу Руфь часто воспринимают как милую историю о сельском романе, которая каким-то образом попала в Библию. Но при её прочтении только с такой точки зрения, мы упускаем из виду сложную реальность мира, в котором обитают герои книги, и мощное послание, которое эта история несёт в себе для нас.

Руфь выходит за все рамки, за которые только можно было выйти.

Одним из наиболее ярких примеров такого поверхностного прочтения является то, что мы практически никогда не замечаем одну из основных черт характера героини: Руфь – разрушительница шаблонов. Общество, в котором она жила, имело множество культурных рамок и ограничений, особенно для молодых женщин, но Руфь выходит в общем-то за все рамки, за которые только можно было выйти, не приступив при этом принципы морали.

Руфь живёт в культуре, где люди предпочитают всегда держаться той этнической группы, в которой были рождены, и почитать богов своего народа. Однако Руфь оставляет и свой народ, и его богов, чтобы последовать за Ноеминь.

Руфь живёт в обществе, где молодые люди должны проявлять смирение и повиноваться старшим, но Руфь отказывается вернуться домой, когда Ноеминь пытается отослать её. А позже она и вовсе смело говорит Воозу – человеку старше неё по возрасту, да ещё и мужчине – как он должен поступить! (Руфь 3:9)

Руфь посвящает свою жизнь пожилой женщине, у которой нет ни средств к существованию, ни власти.

Руфь живет в культуре, где от молодой женщины ожидается, что она посвятит жизнь мужчине и станет ему помощницей, а он будет содержать её и обеспечивать все материальные потребности. Но Руфь решает посвятить свою жизнь пожилой женщине, у которой нет ни средств к существованию, ни власти. Она предпочитает заботиться о свекрови, отказавшись от потенциальной возможности обрести новую любовь, статус, уверенность в завтрашнем дне и детей у себя на родине.

И её бунтарский дух явно заразителен. Во времена Руфи молодая женщина должна была оставаться дома и любой ценой избегать скандалов, смиренно ожидая, пока найдётся жених, который сам придёт за нею. Но, по указанию Ноемини, Руфь идёт напролом сквозь эту стену условностей, придя к Воозу посреди ночи на гумно – в место чисто мужской «тусовки». Она набрасывает на себя одеяло Вооза и произносит эквивалент фразы «Женись на мне!» в версии 1100 года до н.э.

Тогда Вооз заражается этим духом бунтарства. Он несёт факел революции в законодательное собрание у городских ворот. Там он создаёт прецедент, утверждая право Ноемини продать собственность своей семьи. И настаивает, что ближайший родственник, если он купит землю, должен также жениться на вдове владельца. Это не было предписано законом! Поступая так, Вооз рискует своим собственным культурным капиталом, чтобы приобрести культурный капитал для Руфи и Ноемини.

Руфь ломает стереотипы не ради новомодной «борьбы с предрассудками».

Однако Руфь ломает стереотипы не ради некой новомодной «борьбы с предрассудками». Ею движет исключительно глубокая любовь и преданность своей еврейской свекрови. В отчаянной решимости не допустить, чтобы Ноеминь отправилась в чрезвычайно опасное путешествие в одиночку, Руфь клянётся, сказав:

«Не принуждай меня оставить тебя и возвратиться от тебя; но куда ты пойдешь, туда и я пойду, и где ты жить будешь, там и я буду жить; народ твой будет моим народом, и твой Бог – моим Богом; и где ты умрешь, там и я умру и погребена буду; пусть то и то сделает мне Господь, и еще больше сделает; смерть одна разлучит меня с тобою» (Руфь 1:16-17)

В данном эпизоде мы видим, как эта иностранка являет любовь, которую Священное Писание обычно приписывает Самому Богу: хесед – пылкое и твёрдое обязательство благословлять другого (1:8, 2:20, 3:10). Тонкий язык библейского повествования даёт нам понять, что это именно Божий хесед излился благословением в жизнь Ноеминь через незначительную в глазах евреев девушку-иностранку.

Впоследствии, много сотен лет спустя, Руфь удостоилась особого упоминания в родословии Мессии Иисуса, с которого начинается Новый Завет. Эта связь с Иисусом очень уместна, потому что в Библии нет другого человека, который был бы более готов пренебрегать общественными условностями ради любви к бедным и ущемлённым, чем Иисус.

Подобно Иисусу, история Руфи даёт нам понимание того, как на практике действуют верные люди, живущие в соответствии с Божьим законом любви (Второзаконие 6:5, Левит 19:17-18, 33-34, Мф 22:36-40). Жить по этому закону значит быть настолько наполненными Божьей любовью, что она будет изливаться через нас в жизни других. Жить по этому закону значит не бояться переступать через созданные людьми социальные барьеры, когда они мешают заботиться о наших ближних. И ещё это значит, что урожаем, который даёт нам Бог (будь то зерно, социальный капитал или любое другое благословение), мы должны делиться с другими – даже, и особенно, с теми, кого общество оттеснило на обочину.

Если по-настоящему вникнуть в историю Руфи, становится понятным, почему её читают в Шавуот, праздник благодарения за данный Богом урожай и дарованный Закон. Да, это история любви, но не просто любви романтической. Это рассказ о том, как Божья любовь изливается через всех, кто достаточно смел, чтобы довериться Ему.